Название: Восемь месяцев
Автор: Kyouraku-taicho
Бета: Saito Sigure
Рейтинг: G
Размер: мини
Пейринг: Кьераку/Укитаке
Жанр: романс с элементами юмора (ну, я на это надеюсь )
Статус: закончен
Саммари: Общие неприятности сближают и раскрывают секреты
Дисклеймер: Все персы Кубо Тайтовские и мир его, а я так... Нагло юзаю без спросу
От автора: отдельное спасибо хочу сказать
почившему в веках старому Укитаке за беттинг, но кроме того, что есть, там ниче больше не будет, ибо вот она идея, какая есть, пусть и плохая
Нашему любимому Ишшину за то что пинал "Иди, пиши уже!",
Рэю Максвеллу за поддержку и конечные правки,
Юми-тяну тоже за поддержку,
Широ-куну за сидение со мной на кухне с бокальчиком вина в попытке придумать сюжет, и его соседке Гатте, которая, в конечном итоге, совершенно случайно подала мне идею.

--------------------------------------------

Восемь месяцев прошло с начала учебного года. Все студенты Академии Шинигами тряслись за триместровые экзамены. Как раз сегодня у четвертого и пятого курсов был один из сложнейших тестов, который принимал самый строгий преподаватель после Ямамото Генрюсая – Имамура Мияичи. Он гонял ребят и в хвост, и в гриву, заставляя в шунпо уничтожать макеты Пустых с одного удара. Трое друзей – Кьераку Шунсуй, Шиба Йоширо и Куросаки Ишшин – выползли со внутреннего двора еле живые, но довольные. У каждого на такой счастливый случай была припасена за пазухой «книжка» - так студенты Академии обычно называли бутылочку сакэ, чтобы не светиться лишний раз перед сенсеями. Главные правила Академии знали все – алкоголь и драки строжайше запрещены.

Ничто не предвещало беды. Солнышко еще почти по-летнему светило, отражаясь от пока еще ярко-зеленых листьев, птицы пели в ветвях ив и размашистых кленов в саду, а трое молодых людей решили устроиться где-нибудь в самой чаще и спокойно отпраздновать. Правда, этого им сделать не удалось.

На узкой тропинке, достаточно далеко от основной аллеи столпились какие-то парни курса с третьего. Отчаянно ругаясь, они били ногами кого-то, валяющегося на земле. Шунсуй собрался, было, махнуть рукой и предложить друзьям свернуть на соседнюю тропинку – ввязываться в чужие разборки он не хотел, да и не любил – если бы не одно «но». Из-за сине-белой формы мелькнуло что-то ярко-красное.

- Девчонка! Они бьют девчонку! – вскрикнул Кьераку-младший.

Такого три ловеласа допустить не могли. Они никогда не заводили себе врагов среди студентов, славясь, наоборот, любовью покутить с девочками и выпить в хорошей компании. Про излюбленные шутки над преподавателями никто вообще не говорил. Эта знаменитая троица во главе с бесшабашным Шунсуем могла поставить на уши всю Академию, подложив петарды под женское общежитие среди ночи, или стащив любимую расческу для бороды у старого Генрюсая. Между прочим, используя новые знания, приобретенные на уроках у Имамуры. Но единственное, чего они стерпеть никогда не могли – это издевательство над девушками. У каждого из них был свой подход к прекрасному полу: Йоширо искренне искал жену, чтобы породить много маленьких наследничков Шиба; Кьераку улыбался своей неземной улыбкой, заставляя юных красавиц вешаться на него гроздьями; Куросаки брал наглостью. Так было всегда. А еще все трое с самого первого дня считались известными защитниками женской половины Академии. И сейчас при виде четверых здоровенных лбов, пинающих ногами слабое нежное утонченное создание, в будущих шинигами заговорило уязвленное чувство справедливости.

- Кто больше уродов завалит, тому и девушка! – азартно выкрикнул Ишшин, запрыгивая сзади на самого, по его мнению, внушительного парня.

Куросаки никогда не жаловался на свое телосложение. Зато пожаловался третьекурсник, рухнув лицом в пыль и отчаянно забившись в медвежьей хватке - неблизкие к Сейретею районы Руконгая, где раньше жил его противник, давали о себе знать. Вцепившись в лохматую шевелюру, будущий капитан Готей-13 начал впечатывать лицо наглеца в мягкую землю.

- Будешь знать, как девушек обижать! – рычал молодой защитник.

На помощь нокаутированному дружку тут же поспешила остальная троица. Парням даже удалось разбить Куросаки губу и почти скинуть его со скрученного по рукам и ногам тела, но в этот самый момент подоспели Кьераку с Шибой.

Йоширо, ловко увернувшись от подставленной подножки, с боевым кличем ринулся на парня, который насел сверху на Ишшина. Тот укатился в траву, но юный наследник так просто отставать не собирался. Оставив Шунсуя разбираться с остальными двумя, он прыгнул следом. Завязалась драка, в которой доставалось обоим, но с явным преимуществом побеждал Шиба.

Кьераку не стал размениваться на такие мелочи, как боевые кличи, ловкие увороты и хитроумные выпады. Он просто схватил двух оставшихся за волосы и сшиб лбами, что было силы. Оба с тихим стоном повалились на землю. Но не тут-то было. Одному, в полете все-таки удалось сбить Шунсуя с ног, и тот, упав следом, ударился носом о землю. Раздосадованный аристократ такого оскорбления стерпеть не сумел, и что было дури - а ее у молодого Кьераку имелось предостаточно - залепил обидчику по лицу.

Победа была на стороне трех спасителей. Поднявшись с земли, утерев разбитые губы и носы, герои подошли поближе к свернувшейся в защитной позе девушке. Что-то в ней казалось странным… И только присмотревшись, ребята поняли что.

Перед ними в пыли, в сухих бурых листьях - несколько из них запутались в красных хакама - одетый в женскую форму, лежал светловолосый парнишка. Да не просто парнишка, а староста курса, на котором учились Шунсуя и Йоширо.

- Укитаке… - выдохнул Кьераку.

О сокурснике у него имелось очень неоднозначное мнение. С одной стороны, тот казался тихим, никогда не лез вперед, выпятив грудь с криками: «Не смейте так делать! Вы позорите честь курса!», а с другой, странный он был какой-то. Вокруг него всегда вились кучки ленивой академической молодежи, а он скорее потакал их безделью, чем наоборот. Общаться близко с этим болезненным парнишкой Шунсуй не стремился. Пить он не пил, за девочками не бегал, правил не нарушал. О чем с ним говорить? О Занпакто?

- Правда? Староста? – не поверил Шиба и подошел поближе.

Светловолосая принцесса поднял голову и обвел своих спасителей недобрым суровым взглядом. Джууширо никогда не любил, если из-за него кто-то попадал в неприятности, потому что нагоняй от Ямамото все равно получал он. А тут…То, что случилось тут, было уже привычно. Староста никогда не отличался особой физической силой и всегда старался брать умом, за что его и любили сенсеи Академии, а наравне с ними - еще и студенты, которые всегда ходили за ним хвостиком и просили что-нибудь списать. Про его доброту знали все и пользовались, нисколько не смущаясь. Тогда Укитаке решил в первый раз проявить стойкость - отказать наглым третьекурсникам, которые опять крутились рядом, прося лекции. За это он и поплатился. Провалив один из тестов, обиженные в лучших чувствах студенты решили отомстить. Сначала они прокрались в его комнату, где украли всю форму, оставив вместо нее женскую, а потом подловили в парке, куда он пошел сразу после сдачи хохо. В тени, за деревьями, предприимчивые молодые люди действовали уже совсем жестоко.

- Вставай, давай, - Шунсуй протянул руку попавшему в беду сокурснику. Тот факт, что на парне ярким пятном красовались красные хакама, юного наследника совершенно не заботило.

- Не могу… - тихо ответил Джууширо. – Я ногу подвернул, когда падал…

И в доказательство продемонстрировал распухшую лодыжку. Троица тяжело вздохнула. Все знали, что это значит. Тащить пострадавшего в медпункт, да и самим являться туда в подобном состоянии сулило только одно – нагоняй для всех четверых от старого ректора. А ведь тот потом еще и додзе драить заставит… Как пить дать.

Поэтому оставалось просить помощи только у одного человека – у доброй, нежной, по-матерински заботливой Уноханы Ретсу. Была только одна проблема. Когда дело касалось лечения, девушку боялись все. Точнее не девушку, а ее занпакто. Черноволосой красавице раньше всех удалось достигнуть шикая, только это закончилось тем, что ее вызвал к себе Ямамото и заставил долго объяснять, почему этот странный скат съел раненых студентов.

На этот раз гигантский Минадзуки грозил только Укитаке, а посему троица смело решила идти к Ретсу. Шунсую, как самому удачливому из всех, предстояло тащить раненого товарища на себе. В конце концов, в этой славной битве именно он завоевал право на свою светловолосую принцессу. Единственным минусом этой самой принцессы было то, что ей оказался староста. Старосту уважали, но приближаться особенно близко никто не хотел. «Больной же ведь! Заразит еще», - бубнили все кому не лень.

Кьераку это мало заботило - он поднял Джууширо на руки и пошел следом за друзьями. Йоширо, как самый наблюдательный, высовывался из каждых кустов и осматривал местность на предмет наличия Имамуры-сенсея. Учителя, слава Ками, не наблюдалась нигде. Зато, расположившись на цветастом покрывале, сидела и грелась на солнышке «тетушка Бени» - так ее ласково называли студенты - преподаватель по кидо и, по совместительству, ближайшая родственница Шунсуя. Правда, это не мешало ей гонять парня посильнее всех остальных студентов. Молодой Кьераку часто досадовал, что она делает это исключительно по просьбе отца, который всегда так и норовил устроить второму сыну какую-нибудь подлянку.

К счастью четырех студентов, тетушка Бени потягивала горячий чай и любовалась природой. Проскочив административный корпус незамеченными, молодые люди сумели достигнуть женского общежития. Идти напрямую было глупо. А вдруг там кто-нибудь из сенсеев проверку коридоров проводит? Потому было решено лезть через окно. Благо комната Уноханы находилась на первом этаже.

Ничего не подозревающая Ретсу сидела на коленях за низеньким столиком и занималась разбором какой-то сложной формулы кидо. Но вдруг за окном что-то зашебуршало, послышались тихие ругательства, и в итоге в прямоугольном проеме появилось сразу четыре побитых физиономии.

- И почему всегда ко мне? – тихо спросила Унохана у Вселенского Абсолюта, но все же подошла к мальчишкам и помогла забраться внутрь.

- Ну? И что на этот раз?

- Ретсу, - откликнулся Куросаки, постоянно облизывая разбитую губу. – Мы тут старосту спасли… А он ногу подвернул. Сама понимаешь, в больничный корпус нам путь заказан.

- Угу, - важно кивнул Кьераку, опуская Джууширо на пол. – Яма-джии сразу отправит додзе мыть, даже разбираться не будет.

- А вам полезно, - проворчала девушка, задумчиво теребя косу, заплетенную на странный манер спереди и пытаясь сообразить, что делать со злополучными героями. Давать им спиртовую настойку для обработки ран не хотелось, потому что эти вот красавцы точно употребят ее не по назначению. Правда, и выбора особого не было. Отпустить их такими - означало бы уронить себя в своих же глазах.

Закусив губу, девушка подошла к маленькому шкафчику, вытащила оттуда керамический кувшинчик и протянула Йоширо. Ей всегда казалось, что этот малый из всей троицы самый адекватный.

- Подождите снаружи и обработайте раны. Уж это вы сможете сами сделать. А я пока попробую помочь Укитаке-куну. Кьераку-кун, даже не вздумай убегать. Поведешь его к вам в общежитие.

- А почему я? – возмутился Шунсуй, за что был одарен далеко не самым приятным взглядом со стороны Джууширо.

- А потому что это теперь твоя девушка, - гнусно ухмыльнулся Куросаки, ловко выхватил бутылочку из рук Йоширо и вылез в окно. Естественно, заниматься обработкой ран он не собирался, разумно рассуждая, что само как-нибудь зарастет.

Следом за Ишшином вылезли и Кьераку с Шибой. Шунсуй сейчас не имел права просто так взять и уйти, наплевав на слова Уноханы. Наказание было бы страшным. Девушка никогда больше не согласилась бы им помогать. А это значило, что со всеми синяками и ссадинами пришлось бы тащиться к чрезмерно заботливым работникам больничного корпуса. Друзья, естественно, не бросили молодого аристократа одного, пока не начало темнеть. Чем там занимались Унохана и Укитаке - никто и понятия не имел, но правило «не лезь, когда я работаю» знали все назубок. Долго - значит, долго.

Солнце село за маленькие руконгайские домики недалеко на холме, небо потемнело и стало холодать, да к тому же, судя по ветру, скоро должен был начаться противный осенний дождик. В такую погоду торчать на улице не хотелось ни Йоширо, ни Ишшину, поэтому товарищи поднялись, ободряюще хлопнув друга по плечу и уже не совсем трезво шатаясь, направились к мужскому общежитию.

Шунсуй ждал. Он сидел, прислонившись спиной к стене, и допивал остатки настойки. Все его худшие опасения начинали сбываться. Дождь все-таки заморосил, а будущий шинигами уже чувствовал, что до отбоя осталось совсем немного, и, значит, велик шанс напороться на вездесущего Имамуру-сенсея.

Кьераку абсолютно не горел желанием мыть додзе. Он уже собрался, было, вопреки всем запретам, сунуться в комнату к Унохане, как вдруг в окне появилась белая челка, а следом за ней и ее обладатель. По измученному лицу становилось понятно, что Минадзуки все-таки использовать пришлось.

- Кьераку-кун, ты мне не поможешь? – виновато попросил парнишка, пытаясь перекинуть забинтованную ногу через оконную раму. – Унохана-сан не успела меня до конца долечить…

Шунсуй тяжело вздохнул, поставил уже пустую бутылочку на землю и помог незадачливому старосте выбраться из комнаты. Ходить сам тот уже мог, только постоянно прихрамывал и морщился, когда наступал на больную ногу. Кьераку не оставалось ничего, кроме как позволить Укитаке опереться о свое плечо. Обхватив несчастную жертву юных хулиганов за талию, он, изрядно пошатываясь, побрел в сторону мужского общежития. «Вот доведу его до дверей, а дальше пускай сам как хочет», - мысленно бурчал Шунсуй.

Джууширо больше не сказал ни слова, почему-то упрямо глядя себе под ноги и не смея поднять глаза на своего спасителя. Для начала ему было стыдно за то, что он – пятикурсник - не смог за себя постоять. Да мало того, выглядел неимоверно глупо в красных хакама и с красными значками Академии на белом косоде. Ему пришлось долго объяснять Ретсу, какого черта он в таком виде тут делает. Кьераку он этого говорить не собирался, да тот, похоже, и не изъявлял особого желания общаться. «А жаль…» - подумал про себя парнишка, тихо вздохнув.

Шунсуй уже было понадеялся, что им удастся добраться до дверей общежития незамеченными, но фортуна ребят подвела. Прямо перед ними, словно черное изваяние, возник не кто иной, как сам Имамура-сенсей. Кьераку чуть не упал, удержавшись только на силе воли, которую этот самый Имамура и любил воспитывать в своих учениках. Оба студента сейчас предстали перед преподавателем далеко не в самом лучшем виде – побитые, шатающиеся... И, плюс ко всему, от Шунсуя заметно несло настойкой Уноханы.

- Следуйте за мной, - холодно произнес сенсей, эффектно развернувшись, и направившись в сторону административного корпуса.

Кьераку зло выругался себе под нос, а Укитаке заметно сник. То, что обоим сейчас всыплют по первое число - никто не сомневался.

Джууширо и Шунсуя оставили ждать около плотно задвинутых фусума - у входа в кабинет ректора. В коридоре царила такая тишина, что было слышно потрескивание огоньков в висящих вокруг фонариках.

- Это все из-за тебя! – сорвавшись, наконец, зло выплюнул Шунсуй. За ним значилось столько выговоров, что наверняка, в ближайшую пару тысяч лет только и придется додзе в Академии драить. Какая уж там карьера шинигами... - Чтоб я еще хоть раз кому-нибудь помог!

- Тебя никто не заставлял в драку лезть! - встрепенулся Джууширо. На бледных щеках проступили яркие красные пятна румянца.

- А тебя никто не заставлял девчонкой одеваться! Что это вообще за маскарад?!

- Не твое дело! Как хочу, так и одеваюсь!

- Вот она хваленая забота нашего бессменного старосты! Небось, подстроил все! С тобой же ни один даже самый последний первокурсник общаться не хочет!

Укитаке сжался, прекрасно осознавая, что все его окружение – всего лишь ленивые студенты, которым не у кого списывать.

- Да если бы не я, тебя бы уже выкинули пинком под зад из Академии, прямо до ворот родового поместься… Кьераку-сама! - последнюю фразу он произнес с издевкой. И без того негромкий голос теперь вовсе задрожал.

Шунсуй хлопнул глазами, на языке застыли очередные обидные слова. Он давно знал, что его кто-то покрывает, но был искренне уверен, что это дядя - муж тетушки Бенихиме - тот всегда смеялся над рассказами о его похождениях.

- Ты? Так это ты? - выдохнул, наконец, Кьераку. Гнев, проснувшийся от перспективы еще одного возможного выговора сразу отступил. Как рукой сняло.

- Я... - от волнения горло старосты будто сдавило, слова стали совсем-совсем тихими, больше похожими на шепот. Один вопрос, всего один и... "Молчи, Кьораку, лучше молчи! Я же не умею врать! Тем более тебе..." - молился про себя Джууширо, уставившись в пол и теребя истрепанный грязный рукав косоде.

- Зачем?

Укитаке вздрогнул, но дороги назад уже не было. Решив для себя, что хуже все равно не станет и, что решиться когда-нибудь придется так и так, парнишка вскинул голову. Белая челка по-детски топорщилась, глаза бешено загорелись, он глубоко вздохнул, тут же закашлявшись, и выдавил:

- Потому что я люблю тебя уже восемь месяцев.

Вышедший из кабинета Имамура-сенсей чуть не выронил свитки, которые держал в руках. Шунсуй заметно побледнел, да так и остался сидеть – замерев и открыв рот. Молчание затянулось. Вдруг в тишине коридора раздался стук посоха. Джууширо, сообразив, что его услышал не только Шунсуй покраснел еще сильнее и посмотрел на выходящего Ямамото. Тот поглаживал длинную седую бороду и явно о чем-то думал. Кьераку затаил дыхание.

- Имамура-сан, - наконец заговорил он. - Вы ведь помните, что я говорил об этих двоих, когда только их увидел?

Сенсей кивнул.

- Предчувствия меня не обманули.

- Вы думаете?

- Да, Мияичи, теперь это только вопрос времени. Кьераку-кун, Укитаке-кун, - обернулся он к студентам. - Я не буду спрашивать, почему ты Шунсуй пьян и с разбитой губой. Я не буду спрашивать, Джууширо, почему ты в женской форме. Вместо этого вы должны посещать дополнительные занятия по занджитсу после уроков три раза в неделю. Вдвоем. И последнее. Кьераку-кун, ты больше не живешь с Йоширо. С завтрашнего дня твоим соседом будет Укитаке-кун.

***

Прошло восемь месяцев с того достопамятного вечера. Два курса студентов – уже пятый и шестой – сидели сами не свои перед строгой комиссией в лице всех сенсеев Академии. Экзамен по занджитсу. Первый в этом году. И им надо показать то, чего они все достигли за все предыдущее время, а именно - шикаи. Волновались все без исключения.

Первой вышла хрупкая девушка - Унохана. После фразы активации перед комиссией появился и важно поплыл по воздуху гигантский скат. Ретсу могли бы освободить от экзамена, но Сасакибе-сенсей требовал точного исполнения всех установленных правил. Единственный, кто демонстрировал свои знания наедине с комиссией - был Куросаки. Шунсуй пытался добиться от друга, чем же тот так провинился, но Ишшин упорно молчал, заявляя, что это их с Ямамото дело.

Додзе постепенно пустело. Укитаке от всей души старался оттянуть момент, когда ему придется выйти в центр пред светлые очи Генрюсай-сенсея. Вдруг ему на плечо легла уже знакомая широкая смуглая ладонь, и послышался шепот:

- Джуу-тян. Вдвоем пойдем. Следующие.

- С ума сошел?! - встревожено зашипел Укитаке в ответ. - Ты же правила знаешь не хуже меня!

- Я же Кьераку. Я люблю нарушать правила! - ухмыльнулся Шунсуй и, пока никто не видит, быстро чмокнул Джууширо в щеку. - Не волнуйся. У нас все получится.

В этот момент из комнаты вылетел раздосадованный студент и зло бросил меч в угол. Джууширо сглотнул, решив, видимо, сидеть до последнего, но вдруг его сильно дернули за руку, а над ухом прозвучало твердое "Идем".

Молодой Укитаке знал: сопротивляться Шунсую - то же самое, что попытаться прокопать ложкой ход к центру земли, то есть невозможно. Поэтому, пришлось смириться. Комиссия, увидев двоих студентов вместо одного, возмутилась до глубины души.

- Кьераку, что все это оз... - внезапно Сасакибе прервал тихий голос ректора.

- Пусть.

Шунсуй и Джууширо встали спинами друг к другу.

- Бриз в цветах порхает…
- Каждая волна…
- Бог цветов рыдает…
- Стань щитом моим…
- Буря в небесах грохочет…
- Каждая молния…
- Демон небес смеется…
- Стань мечом моим…
- Катен Кёкотсу!
- Согё но Котовари!

Комиссия в шоке смотрела на двух студентов, и не могла поверить в увиденное. Экзаменуемые стояли, гордо выпрямив спины, охваченные аурой рейацу, первый – розового цвета, второй – голубого. У обоих в руках были видоизмененные мечи.

- Парные... - почти в один голос выдохнули сенсеи, и только Ямамото сидел, поглаживал бороду и улыбался в усы. Он не ошибся.

***

Спустя час Джууширо и Шунсуй сидели в укромном уголке сада. Весть об их феноменальном выступлении уже разлетелась по всей Академии, и двое студентов сбежали от чужих глаз под прикрытием Йоширо и Ишшина, которые тут же расхватали всех красивых девушек, с визгами побежавших вслед за Кьераку и Укитаке.

- Не смей так больше делать! – наконец, выдохнул Джууширо, отстраняясь от Шунсуя, который так и норовил подлезть под выставленную в запрещающем жесте руку и поцеловать своего старосту. – У меня чуть приступ не случился!

- Не случился бы. Да и потом, там все сенсеи сидели и Унохана, - юный аристократ не отставал и продолжал свои попытки завалить Укитаке на ярко-зеленую траву и заняться чем-нибудь поинтересней, нежели воспоминания о прошедшем экзамене.

-Не любишь ты меня, - насупился Джууширо, но и сопротивляться перестал.

- Люблю, - улыбнулся Кьераку-младший. – Уже целых восемь месяцев.